Юности честное зерцало. Из Устава Воспитательного училища благородных девиц, Санкт-Петербург, 1764 г.

Воспитательное училище благородных девиц (в дальнейшем именуемое Смольным институтом) было основано по проекту И. Бецкого Указом императрицы Екатерины II . В училище принимались девицы дворянского происхождения, преимущественно из небогатых семей, в том числе дочери отцов, погибших на службе Отечеству.

Отдавая 5-6-летнюю дочку в заведение, родственники принимали на себя обязательство не требовать её возвращения в лоно семьи до достижения ею 18 лет. В противном случае никто не гарантировал, что девочка получила сообразное с ожиданиями образование и воспитание.

В первый приём попали 50 девочек не старше 6 лет. Если по каким-то причинам освобождалось место, Уставом было запрещено принимать учениц со стороны – что не позволяло чуждому духу потревожить сложившийся в Училище уклад. Через 3 года набор повторялся, и так далее.

Четыре класса по возрастам (6-9 , 9-12, 12-15 и 15-18 лет) носили форму соответственно коричневого, голубого, серого и белого цветов.

В первом классе, который делился на четыре части (каждой давалась своя учительница), изучали Закон Божий и катехизис, правила хорошего тона, русский и иностранный языки, арифметику, рисование, музыку вокальную и инструментальную, девочки-малышки учились танцевать, вязать и шить.

Во втором классе полагалось научиться навыкам самообслуживания, таким как содержание в порядке своих волос и одежды.

К числу изучаемых предметов прибавляется география, история и домоводство.

Третий класс делился на две части.

В программу обучения добавляется, говоря современным языком, литература («чтение исторических и нравоучительных книг»), начала архитектуры и геральдики. Девочки приступают к ведению хозяйства (наблюдение на кухне, составление смет, самостоятельное шитьё для себя белья и платья из предоставленной материи). Начальство поощряет воспитанниц к написанию пьес для постановки их своими  силами.

И, наконец, в выпускном классе завершается изучение Закона Божия и остальных наук, через повторение и закрепление. Особое внимание уделяется практической деятельности по ведению хозяйства – девушки ведут запись расходов, ведут переговоры с поставщиками товаров, оценивают качество последних и производят расчёты и помогают учительницам в воспитании младших детей. Всё это призвано дать девушкам навыки и умения, которые пригодятся им в дальнейшей жизни, «в каком бы состоянии им жить ни случилось»…

К личности учительницы Устав предъявляет чрезвычайно высокие требования. Именно педагогу надлежит «подавать примеры отличной добродетели, превосходного достоинства», действовать более благоразумием, кротостью и «непринуждённой весёлостью», чем строгостью, что, конечно, никак не означает потворства страстям и самочинию.

Всеми силами учительница стремится не допустить в воспитанницах и вида «всего того, что скукою, грустию или задумчивостью назваться может»!

«Напрасно или не по важности вины употребляемая строгость бывает обыкновенно поводом к преступлению, совершенно опровергает порядок доброго воспитания и приводит в уныние питомца, ожесточившееся сердце которого отвратится от своего воспитателя. Собственных или домашних своих огорчений воспитанникам отнюдь не показывать, но всячески от них скрывать должно» - девятый пункт пятого раздела Устава, относящегося к должности надзирательниц, приводим полностью, ввиду его особой для нас важности.

Как часто мы, воспитатели, наносим ненароком раны нежной детской душе, и не замечаем этого до той поры, когда наши ошибки принесут свои зловещие плоды…

Главным врагом детского развития Екатерининский Устав справедливо объявляет праздность и побуждает учителей прививать воспитанницам охоту к чтению полезных книг, в том числе на иностранных языках. С первых  лет предлагается задавать для выучивания наизусть краткие истории, которые детки могли бы потом пересказывать друг другу.

Нужно ли говорить, что книги в руках девочек оказывались исключительно нравоучительного содержания.

Учителя мужского пола или мастера, привлекаемые в случае нужды к преподаванию в Училище, ведут уроки строго в присутствии учительницы или надзирательницы, не отклоняясь от темы занятий.

Вторая глава Устава озаглавлена «О воспитании вообще», то есть имеет отношение не только к «девицам благородного звания», но и ко всякой христианской душе.

«Первое попечение надлежит иметь о вере, дабы заблаговременно посеять и вкоренить в сердцах благоговение, то есть безмолвное почитание христианского благочестия; церковная служба и проповедь Слова Божия» дадут в этом деле правильные ориентиры.

Интересно отметить, что в «штатном расписании» Училища числятся по 5 (!) священников и дьяконов. О таком счастье в наших церковных учебных заведениях приходится только мечтать…

Не стоит думать, что воспитанницы закрытого учебного заведения вели замкнутый образ жизни  и не смели рта раскрыть без приказа.  Устав не предполагает воспитания из нормальных живых детей диких и нелюдимых одиночек. Напротив, воспитанницы призываются к радостному и ласковому обращению с окружающими, для чего служат частые концерты и спектакли с участием смолянок. Гостями и зрителями являлись дамы и кавалеры лучшего общества.

По окончании вечера устраивалось чаепитие, на котором воспитанницы демонстрировали свои изящные манеры и развлекали гостей непринуждённой беседой.

Даже такой строгий ритуал, как приём пищи в молчании, не обходился без исключений.

Иногда дозволялось перекинуться словом, а «буде которая девица сделает какое остроумное замечание», то ей было позволено сообщить свою мысль всему классу для назидания.

Прославляемая в Уставе Училища правая вера, радостный осмысленный труд, всестороннее практическое образование и доброжелательное отношение к людям без разбора их достоинств – это те уроки жизни, которые дали целую плеяду русских женщин, разделивших со своими мужьями крестоносный подвиг служения России.